С. Г. Кара-Мурза
Наша социальная система
Русский Дом, март 2003
В наш язык сегодня прочно вошло слово социальный . Социальная
защита, социальные гарантии, социальные программы, социальное
положение. Мы смутно ощущаем, что речь идет о чем-то общественном
(социум - это общество) - в отличие от индивидуального . Но
ясного понимания нет, много туману напустили. Социальное иногда
представляют как социалистическое, а социализм вообще путают
с коммунизмом. Обо всех этих понятиях стоило бы поговорить отдельно,
мы сейчас просто обязаны в них разбираться. Но начнем с того,
что поговорим о социальном. Какие при нынешней системе у нас
перспективы на этом уровне?
Понятно, что речь о положении общественных групп, а не отдельных
личностей. Если говорим об учителях, то имеем в виду типичные
показатели жизни этой группы. А случаи всякие бывают. Иной скажет:
"Ну, что учителя… У меня вот знакомый учитель "мерседес" купил".
Может, купил - клад нашел или наследство получил. Но это с ним
произошло как с личностью, а не как с учителем. Это - не социальное
явление, переносить частные случаи на целое нельзя.
Говорят, что мы живем в переходный период. Переход от чего
к чему? Кое-кто рубит жестко: от социализма к капитализму! Но
капитализм воспринимается плохо, как нечто античеловеческое.
Крестьянская застава, улица Пролетарская - все это слух не режет.
Но никто не назовет улицу Буржуазной или Капиталистической.
Дико слышать. В США, правда, называют улицы именами банкиров,
но у нас и это вряд ли привьется. Переулок Абрамовича, тупик
Березовского - пока что не требуют этого наши обыватели. Поэтому
из приличия у нас говорят не капитализм, а "рыночная экономика"
- придумали такое уклончивое понятие.
Что же мы видим при этом переходе в сфере социального? Она
быстро сужается. Ликвидируются и источники средств, и механизмы,
и идеология (то есть критерии добра и зла), с помощью которых
в советское время регулировалось благосостояние социальных групп.
Подчеркну, что для такого перехода нужно изменение всего жизнеустройства,
а не только отношений собственности или политического строя.
Возьмем хозяйство.
Различают два типа хозяйства, то есть производства и распределения
благ. Их отличие показал уже Аристотель. Один тип - натуральное
хозяйство или экономия , что означает "ведение дома" (экоса).
Это - производство и торговля ради удовлетворения потребностей.
Другой тип - хрематистика ( рыночная экономика ). Это - хозяйственная
деятельность ради прибыли , накопления богатства.
Реформа в России как раз и представляет собой попытку сменить
тип хозяйства всей страны - перейти от хозяйства ради удовлетворения
потребностей к хозяйству ради прибыли. Меняются и показатели
хозяйства, при этом возникают трудности в понимании. Люди, которые
по привычке продолжают считать, что производство существует
ради удовлетворения потребностей, мыслят в натуральных показателях
- сколько собрано зерна, сколько добыто нефти или построено
жилья, как все это распределяется между людьми. Из этого исходило
и планирование. Если же производство нацелено на прибыль, а
не на потребность, то важен только платежеспособный спрос .
Потребность, не обеспеченная покупательной способностью, производителя
теперь не интересует. Главными показателями экономики становится
не степень удовлетворения потребности, а движение денег - рентабельность,
цена денег (кредита), валовой внутренний продукт (ВВП). Все
это показатели не натуральные, а вытекающие из той или иной
экономической теории.
Тут возникает противоречие, которое нам не так просто освоить.
Понятно, что для капиталистов важна их прибыль, а с точки зрения
общества в целом и отдельной семьи главная цель хозяйства -
жизнеобеспечение граждан и страны. Другими словами, производство
материалов, энергии, изделий и услуг в таком ассортименте и
в таком количестве, чтобы были удовлетворены все жизненно необходимые
потребности и гарантировано воспроизводство жизни граждан, а
также самой России. От того, что у нас появилось два десятка
миллиардеров, и их миллиарды долларов гуляют по свету, жизнь
народа не стала ни сытнее, ни безопаснее - совсем наоборот.
Как обеспечено общество, можно судить только по натуральным
показателям. Тонна стали, выпущенный заводом трактор или поданный
в жилище киловатт-час электроэнергии - абсолютные, однозначно
понимаемые количества вполне определенных жизненных благ. Они
создают условия для существования людей и страны.
Фактические данные о производстве, обновлении основных фондов,
о благосостоянии населения говорят о том, что за период реформ
Россию постигла катастрофа . Этот вывод не вытекает из какой-то
доктрины, он сложился при изучении всей социально-экономической
статистики РСФСР и РФ за последние тридцать лет. Причем катастрофа
произошла в обеих ипостасях хозяйства - и в производстве, и
в распределении средств к жизни. За годы реформы страна оказалась
отброшенной на десятилетия назад, а по ряду показателей - в
дореволюционное состояние.
Никогда за обозримый период, даже после разрушений от гитлеровского
нашествия, не наблюдалось столь глубокого падения производства
почти во всех отраслях отечественной экономики. Особенно сильно
пострадали отрасли с наиболее высоким техническим уровнем. В
целом производство сократилось примерно в два раза, а машиностроение
- в шесть раз. Тем, кто хочет получить общую картину изменений
в народном хозяйстве РФ, полезно ознакомиться с вышедшим уже
двумя изданиями трудом "Белая книга. Экономические реформы в
России. 1991-2001 гг.".
Теперь о распределении. Благосостояние человека зависит прежде
всего от соотношения между его доходами и ценами на главные
жизненные блага. Раньше был также фактор "очереди", а после
1992 г. стали действовать ценовые ограничения. Утверждение,
будто от либерализации цен исчез дефицит потребительских благ
- идеологический трюк. Нехватка (дефицит) того или иного блага
для человека создается ценами более неотвратимо, чем очередью.
Это наглядно выражается в доступе к таким благам, как жилье
и продукты питания.
Для большинства основным источником дохода остается заработная
плата, а также пенсии и пособия, "привязанные" к ней. Поэтому
о благосостоянии граждан говорит покупательная способность средней
заработной платы в отношении конкретных благ - жилья, хлеба,
молока, проезда на автобусе и т.д. Например, на среднюю зарплату
в 1990 можно было купить 95,9 кг говядины, или 1010 литров молока,
или 776,9 кг хлеба пшеничного 1 сорта. В 2000 г. на среднюю
месячную зарплату можно было купить 38,6 кг говядины, 302,2
литра молока или 220,4 кг такого же хлеба.
Хуже обстоит дело с жильем. Предоставление государством бесплатной
жилплощади в большинстве регионов практически прекратилось.
Взамен возник рынок жилья . Он был и в СССР - через ЖСК. В 1987
г. 1 кв. м жилплощади (т.е. только комнат) стоил в Москве 192
руб., что составляло 89% от средней месячной зарплаты по РСФСР.
Таким образом, квартира из 2 комнат (18 и 12 кв. м) стоила среднюю
зарплату за 3 года. В 1999 г. в Центральном районе РФ (12 областей
и г. Москва), цена 1 кв. м полезной площади составляла 617%
от месячной зарплаты в этом районе. Таким образом, 2-комнатная
квартира здесь стоила среднюю зарплату за 30 лет. Купить просто
нереально.
В ходе реформы изменился принцип ценообразования. Вспомним
структуру цен в СССР и на Западе. На Западе предметы первой
необходимости были относительно дороги, но зато товары, которые
человек начинает покупать при более высоком уровне доходов,
- дешевы. Хлеб, молоко и жилье очень дороги относительно автомобиля
или видеомагнитофона. Этот принцип ценообразования создавал
на Западе жесткий барьер, который запирал людей с низкими доходами
в состоянии бедности. Люди, вынужденные покупать дорогие необходимые
продукты, не могли накопить денег на дешевые "продукты для зажиточных".
Таким образом создавался "средний класс", резко отделенный от
примерно трети "бедных".
В СССР, напротив, низкие цены на самые необходимые продукты
облегчали положение людей с низкими доходами, почти уравнивая
их по главным показателям образа жизни с людьми зажиточными.
Так человек ценами "вытягивался" из бедности, и СССР становился
"обществом среднего класса". В ходе реформы структура цен изменилась.
Продукты первой необходимости население будет покупать по любым
ценам, что побуждает вступивших в сговор торговцев взвинчивать
цены. В результате хлеб подорожал относительно среднего автомобиля
(ВАЗ-2105) примерно в 5 раз, а проезд на метро в 8 раз. Еще
сильнее взмыли цены на товары абсолютно первой необходимости
- относительно дешевые отечественные сигареты и на самые нужные
лекарства.
Другим фактором расслоения населения стала резкая дифференциация
разных отраслей . В РСФСР отраслевые различия в уровне оплаты
труда, в общем, соответствовали затратам физических и нервных
усилий и корректировались с помощью различных "коэффициентов"
и льгот - при всех недостатках такого подхода. Реформ это равновесие
сломала. В августе 2001 г. средняя начисленная зарплата составляла
по РФ в целом 3376 руб., в газовой промышленности 17397 руб.
и в сфере образования 1519 руб.
В результате в РФ возникла структурная бедность - постоянное
состояние значительной части населения. Это - социальная проблема,
не связанная с личными качествами и трудовыми усилиями людей.
ВЦИОМ фиксирует: "В обществе определились устойчивые группы
бедных семей, у которых шансов вырваться из бедности практически
нет. Это состояние можно обозначить как застойная бедность,
углубление бедности". По данным ВЦИОМ, только 10% бедняков могут,
теоретически, повысить свой доход за счёт повышения своей трудовой
активности.
Важная особенность обеднения в ходе реформы - исчезновение
"среднего класса" с образованием ничтожной прослойки богатых
(к ним относят около 1% населения) и беднеющего большинства.
Академик Т.И.Заславская пишет: "Процесс ускоренного социального
расслоения охватывает российское общество не равномерно, подобно
растягиваемой гармонике, а односторонне, - все резче отделяя
верхние страты от массовых слоев, концентрирующихся на полюсе
бедности". Из возрастных категорий сильнее всего обеднели дети
в возрасте от 7 до 15 лет. В 1992 г. за чертой бедности оказалось
45,9% этой части народа, а в 2000 г. 40,3%.
Пока что большинство наших бедных имеют еще жилье, а в квартире
свет, водопровод, отопление, книги на полках. Все это "держит"
человека. Совсем иное дело - бедность в трущобах капиталистического
города. Здесь бедность приобретает новое качество, для которого
нет подходящего слова в русском языке. Бедность ( poverty -
англ.) в городской трущобе на Западе для большинства быстро
превращается в нищету, ничтожество ( misery - англ.).
Это бедность неизбывная, когда общество толкает тебя вниз,
не дает перелезть порог. В такой ситуации очень быстро иссякают
твои собственные силы, и ты теряешь все личные ресурсы, которые
необходимы, чтобы подняться. Переход людей через барьер, отделяющий
бедность от нищеты - важное и для нас малознакомое явление.
Если оно приобретет характер массового социального процесса,
то вся общественная система резко изменится
Опасность сдвига от структурной бедности к крайнему обеднению
резко усиливается расслоением регионов РФ. В РСФСР вели дело
к выравниванию регионов по благосостоянию. В 1990 г. максимальная
разница в среднедушевом доходе регионов составляла 3,5 раза.
В 1995 г. она выросла до 14,2 раза, в 1997 г. до 16,2 раза.
Но и благополучные области отстают. Так, если в 1990 г. средний
доход жителей Горьковской области составлял 72,4% от среднего
дохода в Москве, то в 2000 г. средний доход в Нижегородской
области составлял всего 18,7% от дохода москвичей
В целом реформа привела к возникновению в РФ аномальной социальной
системы, в которой не может возникнуть стабильного жизнеустройства.
В такой системе общество может перетерпеть временное бедствие,
но не может жить. Просто нет условий для воспроизводства народа
и страны
Значит, придется эту систему менять, как бы олигархи и их
прислуга ни огорчались
|