Судьба России 03

Подзаголовок

Н.А.Бердяев

II<br>
Возникший в России большевистский "социалистический" мир
производит впечатление отбросов мира "буржуазного", болезненных
и смрадных испарений прошлого, истечения какой-то старой тьмы. Из
русского народа выходит нечистый дух. Где же новый человек и новые
ценности в нашей чисто солдатской, штыковой "социалистической"
революции? "Социалистический" мир не проявляет ни малейших
признаков творчества. Творчеством был богат старый мир, и из него
выкрадывает мир "социалистический" все творческие ценности

Самый социализм есть продукт творчества "буржуазного"
мира, его ценности созданы детьми "буржуазии" - Сен-Симоном,
Оуэном, Марксом, Лассалем, а не детьми "пролетариата"

Социалистические идеи, как все идеи, - порождение "цензового"
мира, ценза образования, таланта, культурности. В возникающем у
нас "социалистическом" мире нет необходимого для творчества
ценза, не материального, а духовного ценза. Все происходящее в России
производит впечатление разрушения старого мира. Но разрушение это
производится отрицательными и вырождающимися силами старого мира,
пришедшими в состояние хаоса и распада. Души людей, делающих "социалистическую"
революцию, стары до ужаса, инстинкты их ветхи, их чувства и мысли
инертны, во всём их обличье узнается старая звериная природа человека,
действовавшая и в мире "буржуазном" и там совершавшая
самые злые деяния этого мира. Но с этой звериной природы окончательно
сняты все оковы, она вышла из-под сдерживающего закона цивилизации,
закона государства. Много было насилий в старом "буржуазном"
мире, много надругательств над человеком. Отверг ли и победил ли
это старое зло новоявленный "социалистический" мир? Нет,
он совершает в тысячу раз большие насилия и большие надругательства
над человеком. Этот "новый" мир не насилие и не оскорбление
человека отверг, он в принципе и в идее отверг всякое достоинство
человека, всякую честь и благородство, как предрассудки. Насильничество
этот новый мир взял из старого мира, но проявляет его в ничем не
ограниченной и ничем не прикрытой форме. Русский "социалистический"
мир взял штыки из мира "буржуазного" и дал им неограниченную
власть над жизнью несчастных русских людей. Он взял из старого мира
тюрьмы, заимствовал из него шпионство и дал этим старым стихиям
неограниченную власть. Старый "буржуазный" мир не очень
любил свободу и по духовной немощи своей не умел жить в свободе

Но новый "социалистический" мир ненавидит свободу и истребляет
её без остатка. Этому новому миру чужда сама идея свободы и человека
и священных прав человека.<br>
Много было корысти в старом "буржуазном мире", много безобразного
эгоизма. Отверг ли и победил ли это старое зло новый "социалистический"
мир? Нет, корыстолюбие и эгоизм в нём ещё усилились и правят жизнью
ещё более беззастенчиво. Разница лишь в том, что в старом мире корыстолюбие
и эгоизм у людей, не потерявших различия между добром и злом, не
возводились в перл создания, не почитались святынями, а скорее признавались
грехом и слабостью, в новом же "социалистическом" мире
эти низшие начала признаны священными и высокими, ибо ничего высшего,
чем самоутверждение человека, чем его благополучие, удовлетворение
и наслаждение, этот мир не признает. "Буржуазный" мир
был грешный мир, корыстолюбивый мир. Мир же "социалистический"
захотел освятить эту грешность и корыстность, он убивает чувство
греха и хочет сделать человека совершенно самодовольным, хочет сделать
его наглым. К грехам "буржуазного" мира мир "социалистический"
прибавил ещё пожирающую и яростную зависть, и признал её за высшую
социальную добродетель. Если раньше были привилегированными существами
помещик и капиталист, то теперь привилегированными существами стали
рабочий и крестьянин. Человек оценивается по внешней, социальной
своей оболочке, а не по внутренним, духовным своим качествам. И
не творится новой жизни, в которой был бы поднят на высоту человек,
человеческий образ, человеческий лик.<br>
III<br>
В последние времена своего существования "буржуазный"
мир стал мало духовным, очень материалистическим. Духовнее ли мир
"социалистический", менее ли он материалистичен? О нет,
он более материалистичен, он окончательно угашает дух, он даже не
забывает о духе, а отрицает его и истребляет. Материализм "социалистического"
мира, отвращающийся от всех высших духовных реальностей и духовных
ценностей, есть материализм, заимствованный из мира "буржуазного",
но усиленный и принявший характер всеобъемлющий. "Буржуазный"
мир усумнился в духовных реальностях и духовных ценностях, он потерял
веру в мир иной, он стал нерелигиозен. "Социалистический"
мир созидает царство своё на этом неверии и этой нерелигиозности
"буржуазного" мира. Но он атеизм свой возводит в религию
и гордится им. Утилитарный "буржуазный" дух мир "социалистический"
кладет в основу своего бытия. Старый "буржуазный" мир
всё-таки ещё сомневался в величии и благостности своего неверия,
он был раздвоен, и в светлые промежутки он осуждал своё безбожие

Мир "социалистический" в этом отношении более целен, он
самодовольно переживает своё безбожие, он гордится своим неверием

Если мир "буржуазный" изобличали в том, что личность человеческую
и душу человеческую он делает средством и орудием материальных интересов
и материальной социальной среды, то ещё более грешит этим мир "социалистический"
- он не видит личности человеческой, он не знает души человеческой,
он ничего не знает, кроме материальной социальной среды. Этот мир
целиком выброшен на поверхность, в нём нет никакой глубины. Все
дурное, злое, бездушное в старом "буржуазном" мире самодовольный
"социалистический" мир рабски заимствует, выкрадывает
и далее развивает. Новый "социалистический" мир и есть
укрепление на веки веков и повсеместное распределение самодовольной
"буржуазности", не сознающей греха. Он не грехи отверг,
а сознание греха и покаяние.<br>
Но в старом "буржуазном" мире, в мире наших отцов и дедов,
было не одно дурное и злое, - в нём были великие святыни и великие
ценности. И вот эти святыни и ценности мир "социалистический"
отвергает и истребляет. В старом "буржуазном" мире была
святость и гениальность, явленные в ослепительных образах, в том
мире были Пушкин и св. Серафим.<br>
В мире "социалистическом" более не будет святых и гениев,
- они отрицаются всеми основами этого нового мира, они будут насильственно
утоплены в серой безличной массе, в бескачественном коллективе,
их возненавидят, как всякое возвышение. Новый мир растворит всякое
качество в количестве. Много было хороших, добрых предрассудков
в старом мире, которые ныне отвергнуты. К таким "буржуазным"
предрассудкам принадлежит признание элементарных различий между
добром и злом, обязательных для всякого нравственного существа

"Социалистический" мир большевиков стал по ту сторону
добра и зла, он впал не в безнравственность, а в нравственный идиотизм

Этот мир стал по ту сторону закона цивилизации, не выше "закона",
где уже царство благодати, а ниже его, где царство звериное. Старый
"буржуазный" мир признавал "предрассудок" права,
хотя и недостаточно последовательно, хотя и слишком часто изменяя
ему. Новый "социалистический" мир окончательно истребляет
всякое право, отвергает саму идею права. Старый "буржуазный"
мир создал Великую Россию, великое русское государство, он признавал
предрассудок патриотизма, национальной чести, долга перед отечеством

Новый "социалистический" мир отменил государство, расчленил
Россию, превратил нашу родину в кучу мусора и надругался над патриотическим
чувством, над национальной честью и достоинством в формах ещё невиданных
в истории. "Буржуазный" мир принужден был всё-таки считаться
не только с материальным цензом (в переоценке его была его слабость
и грех), но и с цензом духовным, с качественным началом в человеческой
личности, с образованием, с талантом, с культурным развитием. Мир
"социалистический" отверг все качественные возвышения
и различия, все духовные преимущества, и личность человеческую отдает
на растерзание количественной массе, угашает всякий индивидуальный
свет в безличной темной массе. Он отверг "предрассудок"
о личности, о её ответственности, о её достоинстве, о её первородной
свободе. Это был христианский "предрассудок", самим Богом
раскрытый нам "предрассудок". "Социалистический"
мир отверг старый "предрассудок" о Боге. Вот в чем его
тайна. Он совершил предательство вечности. От отверг все вечное
и в старом "буржуазном" мире, все непреходящие ценности,
и принял все тленное от него, все его корысти, все его духовное
рабство.<br>
Духовное оздоровление наступит тогда, когда поймут, что мир не делится
на "буржуазный" и "социалистический", что "буржуазность"
и "социалистичность" - абстракции, которым соответствует
очень сложная и многообразная действительность, как духовная, так
и материальная. Остается вечным деление и противоположение мира
добра и зла, красоты и уродства, истины и лжи, Бога и диавола. Это
противоположение не есть противоположение человеческих интересов,
но выше и глубже. Облегчение наступит тогда, когда поймут, что идея
"социалистического" рая на земле и превращает нашу жизнь
на земле в ад. В этом призрачном рае "останется демоническая
природа человека. Дикая сама по себе, она будет неистовствовать
без узды и закона". Нужно думать не о земном рае и не о блаженстве,
а об исполнении сурового долга, об осуществлении Божьей правды.<br>
"Народоправство", № 18-19, с. 6-9,<br>
25 декабря 1917 г.</p>
<p><br>
Класс и человек<br>
http://magister.msk.ru/library/philos/berdyaev/berdn034.htmI<br>
Борьба классов наполняет собою историю человечества. Она не есть
изобретение XIX и XX вв., хотя в эти века она приняла новые обостренные
формы. Эта борьба происходила ещё в мире античном и там уже имела
очень разнообразные проявления. Много поучительного можно прочесть
на эту тему в книге Пельмана "История античного коммунизма
и социализма". Некоторые страницы напоминают хронику наших
дней. Социальное восстание масс всегда и везде было одинаковым по
своей психической атмосфере. Слишком многое повторяется в жизни
социальной, и трудно придумать в этой области совершенно новые комбинации
и перестановки. Много было классовых коммунистических движений в
прошлом, и они нередко принимали религиозную окраску. Такие коммунистические
движения особенно характерны для эпохи реформации. Стихийный коммунизм
низших классов общества есть одно из очень старых начал, периодически
подымающееся и делающее попытку опрокинуть начала индивидуалистические
и иерархические. Коммунизм - стар, как мир, он был ещё у колыбели
человеческой цивилизации. Много раз в истории восставали народные
низы, пытались смести все иерархические и качественные различия
в обществе и установить механическое равенство и смешение. Это смесительное
уравнение и упрощение общества всегда было в несоответствии с прогрессивными
историческими задачами, с уровнем культуры. Периодически в истории
совершались приливы хаотической тьмы и стремились опрокинуть общественный
космос и его закон развития. Такого рода движения сплошь и рядом
бывали совершенно реакционными и отбрасывали народ назад. Социалист
Лассаль не считал прогрессивными крестьянские войны реформационной
эпохи, он считал их реакционными, т. е. противоречащими основным
историческим задачам того времени. И в стихии русской революции
действуют такие же старые, реакционные силы, в ней шевелится древний
хаос, лежавший под тонкими пластами русской цивилизации.<br>
Классовая борьба, этот первородный грех человеческих обществ, в
XIX веке углубилась и изменила свой характер. В этот передовой век
человеческое общество очень материализировалось, потеряло свой духовный
центр, и звериное корыстолюбие человека под цивилизованным обличием
достигло крайнего напряжения и выражения. Моральный характер буржуазно-капиталистического
века делает борьбу классов за свои интересы более беззастенчивой,
чем в прежние века. И связано это не с фактом промышленного развития,
который сам по себе есть благо, а с духовным состоянием европейского
общества. Духовный яд в этом обществе пошел сверху вниз, от классов
господствующих к классам угнетенным. Материалистический социализм
Маркса и др., сконцентрировавший в себе весь яд буржуазного безбожия,
не ограничился более острым познанием факта классовой борьбы, -
он освятил этот факт и окончательно подчинил человека классу. Средства
борьбы окончательно затмили высшие цели жизни. Материалистический
социализм, порабощенный экономизмом капиталистических обществ, отрицает
человека и общечеловеческую природу, он признает лишь классового
человека, лишь классовые коллективы. Нарождается совсем особенное
чувство жизни, ощущают лишь массы и совсем перестают ощущать индивидуального
человека. Класс есть количество. Человек же есть качество. Классовая
борьба, возведенная в "идею", закрыла качественный образ
человека. В нашу суровую эпоху, срывающую все покровы, невозможен
уже и наивно-смешон старомодный идеализм, отворачивающийся от неприглядного
факта борьбы классов, от познания классовых антагонизмов и классовых
наслоений, искажающих природу человека. Классовым антагонизмам и
классовым искажениям человеческого образа принадлежит огромная,
хотя и не почетная роль в социальной жизни. Но от этого природного
факта не должны стоять в зависимости наши нравственные суждения
и наши представления о духовном образе человека. Человеческая природа
может быть искажена классовым положением человека, оболочки человека
могут определяться классовой корыстью и классовой ограниченностью

Но духовное ядро человека, но индивидуальный человеческий образ
никогда не определяется классом, не зависит от социальной среды

И тот, кто это отрицает, тот отрицает человека, тот совершает духовное
человекоубийство. Безбожно и безнравственно вместо человека с его
хорошими и плохими свойствами видеть коллективную субстанцию буржуазии
или пролетариата. Так идея класса убивает идею человека. Это убийство
теоретически совершается в марксизме. В стихии русской революции
оно совершается практически в размерах ещё невиданных в истории

Человек "буржуазный" и человек "социалистический"
перестают быть друг для друга людьми, братьями по Единому Отцу человеческого
рода. В этой революционной стихии не может быть освобождения человека,
ибо человек отрицается в своей первооснове. Освобождение класса
как бы связывает и порабощает человека.<br>
II<br>
С тех пор как мир сделался христианским и принял крещение, он в
религиозном сознании своём признал, что люди - братья, что у нас
Единый Отец Небесный. В мире христианском господин и раб по социальным
своим оболочкам не могут признавать друг друга волками, могут в
грехе своём , но не могут в вере своей. В светлые минуты свои, в
духовной глубине своей они признавали друг друга братьями во Христе

Мир христианский остался грешным миром, он падал, изменял своему
Богу, делал зло, в нём люди ненавидели друг друга, и вместо закона
любви исполняли закон ненависти. Но грех ненависти, злобы и насилия
всеми христианами сознавался грехом, а не добродетелью, не путем
к высшей жизни. Вера в человека, как образ и подобие Божье, оставалась
верой христианского мира. Человек был дурен, вера же его была хороша,
хороша была сама духовная первооснова, заложенная Христом и Его
Церковью. Но вот в христианском человечестве произошел тяжелый кризис

Душа людей и душа народов заболела. Вера стала плохой, перестали
верить в человека, как образ и подобие Божье, потому что перестали
верить в Бога. Изменились самые духовные основы жизни. Не социализм
повинен в этом духовном падении, оно произошло раньше. Социализм
лишь рабски воспринял это неверие в человека и в Бога, он доводит
его до конца и даёт ему всеобщее выражение. Неверие в человека привело
к обоготворению человека. Борьба классов перестала быть фактом социально-экономическим,
она стала фактом духовным, она распространилась на всю совокупность
человеческой природы и человеческой жизни. Не осталось ни одного
уголка в человеческой душе, в человеческих переживаниях и в человеческом
творчестве, куда бы не вторглась борьба классов со своими непомерными
притязаниями. Теории экономического материализма предшествовала
и соответствовала новая человеческая действительность - экономизм,
разлившийся по всему полю человеческой жизни. На этой почве в человеческом
обществе затерялся единый закон добра. Добро "буржуазное"
и добро "социалистическое" не хотят иметь между собой
ничего общего, и над ними нет никакого высшего, единого добра. И
потому нет уже непосредственного отношения человека к человеку,
есть лишь отношение класса к классу. Революционный социализм, как
он обнаружился сейчас в России, окончательно убивает возможность
братства людей в принципе, в самой новой вере, в идее. По этой новой
вере, нет уже человека, а есть лишь носитель и выразитель безличной
классовой субстанции.<br>
Не только "пролетарий" и "буржуа" не братья
друг другу, а волки, но и пролетарий и пролетарий не братья, а "товарищи",
товарищи по интересам, по несчастью, по общности материальных желаний

В социалистической вере товарищ заменил брата веры христианской

Братья соединялись друг с другом, как дети Единого Отца, по любви,
по общности духа. Товарищи соединяются друг с другом по общности
интересов, по ненависти к "буржуазии", по одинаковости
материальной основы жизни. Товарищ в товарище почитает класс, а
не человека. Такое товарищество убивает в корне братство людей,
не только высшее единство христианского человечества, но и среднее
единство цивилизованного человечества. Французская революция злоупотребила
лозунгом "свобода, равенство и братство". Но братства
она не осуществила и не пробовала осуществить. Революция социалистическая
мнит о себе, что она может и должна осуществить братство. Но она
осуществляет лишь товарищество, вносящее небывалый раздор в человечество

Равенство не есть братство. Братство возможно лишь во Христе, лишь
для христианского человечества, это - откровение религии любви

Идея братства выкрадена у христианства и вне его невозможна. Пафос
равенства есть пафос зависти, а не любви. Движения, порожденные
уравнительной страстью, дышат местью, они хотят не жертвовать, а
отнимать. Братство - органично, равенство же механично. В братстве
утверждается всякая человеческая личность, в равенстве же "товарищей"
исчезает всякая личность в количественной массе. В брате торжествует
человек, в товарище торжествует класс. Товарищ подменяет человека

Брат - религиозная категория. Гражданин - категория политическая,
государственно-правовая. Товарищ - лжерелигиозная категория. "Гражданин"
и "брат" имеют оправдание. "Товарищ" не имеет
никакого оправдания. Через идею товарища класс убивает человека

Человек человеку не "товарищ", человек человеку гражданин
или брат, - гражданин в государстве, в мирском общении, брат - в
церкви, в общении религиозном. Гражданство связано с правом; братство
связано с любовью. Товарищ отрицает право и отрицает любовь, он
признает лишь общие или противоположные интересы. В этом сближении
или разъединении интересов погибает человек. Человеку нужно или
гражданское к нему отношение, признание его прав, или братское к
нему отношение, отношение свободной любви